Терние политической русофобии

Статистическое агентство Европейского союза Евростат недавно опубликовало прогнозы демографического развития стран ЕС до 2080 г. Всем посткоммунистическим членам ЕС, а также Греции, Португалии и Италии прогнозируется уменьшение числа жителей, однако особенно пессимистическим является прогноз для Литвы, вымирание которой будет происходить с наибольшей скоростью. (После Литвы в списке «призеров» демографической деградации следуют Латвия и Болгария.)

Уже к 2040 г. в нашей стране будет проживать менее 2 миллионов людей, а к 2080 г. – всего 1,65 миллиона. Конечно, пока это только прогноз, базирующийся на нынешних демографических тенденциях (одной из которых, кстати, является иммиграция в богатые страны ЕС из бедных членов ЕС и третьих, в первую очередь азиатских и африканских стран) и предпосылке, что сохранится сам ЕС, а это отнюдь не является очевидным. В любом случае, однако, прогноз зловещий. Расист мог бы себя утешать тем, что умирая для страны своих предков, эмигрирующие литовцы вносят свой вклад в дело сохранения (или, по крайней мере, продления жизни) белой расы на западе Европы. К счастью, в Литве не много настоящих расистов. Но потому и утешать себя нечем. В настоящее время литовцы и латыши (положение болгар все-таки лучше просто потому, что их больше) являются наиболее стремительно вымирающими народами в мире из тех народов, именем которых названы государства. Литовская Советская Социалистическая Республика закончила свое существование, имея 3,7 миллиона жителей. Все проблемы Литовской Республики являются ничтожными по сравнению с проблемой вымирания литовского народа в Литовской Республике. Главная проблема государства, именующегося Литовской Республикой, не в том, что какое-то другое государство желает ему смерти, а в том, что литовский народ не желает в нем жить.

Известный белорусский политолог, директор Центра проблем европейской интеграции в Минске Юрий Шевцов (в 1991–1998 гг. живший и преподававший в Вильнюсе) считает, что балтийские народы и их государства обречены на вымирание. При этом помогать им не нужно, они сами выбрали этот странный путь, ведущий к исчезновению этноса и всей балтской культуры как таковой. «Это чисто русский, даже христианский подход. Видишь, что кто-то рядом умирает – надо спасти. Без этого ты превращаешься в животное. На этом стоит русская и шире – христианская – культура. И постхристианская европейская отчасти также. Но применительно к литовцам и латышам я бы не спешил с таким подходом. Не надо стремиться эти народы спасать. Они, что называется, обидятся и воспримут это как наезд. И будут сопротивляться. Получите врага на пустом месте. Их внутренний свободный выбор – это угасание и смерть. Они так решили. К этому решению надо отнестись с пониманием и даже уважением. Они не хотят жить. Не хотят творить. Не хотят чего-то большого, не хотят думать о будущем.

Есть у меня подозрение, что это сам код жизни балтов. Они с момента своей фиксации в письменной истории угасают. Я бы отсчитывал от создания Готской империи. Или, точнее, от переселения готов на юг. С этого времени что бы ни происходило в истории, а ареал балтской культуры сокращался. Были ли они наверху, как в Великом княжестве Литовском. Или внизу, как в последние столетия Речи Посполитой. Или есть у них свое государство или нет. А они гасли в каждый период своего существования. Балтская культура – это культура смерти. Культура угасания. К этой культуре надо относиться с уважением. Это их право. И потом, и крестовые походы, и позднее поверхностное принятие христианства – это не на пустом месте. У этих культур иная логика развития. Она заложена где-то в эпоху готов. А то и перед ней. Не надо им навязывать жизнь. Пусть живут и умирают спокойно».

Поблагодарим белорусского политолога за уважение к старой балтской культуре, однако решительно не согласимся с тем, что «балтская культура – это культура смерти», а угасание и смерть – «это сам код жизни балтов». С другой стороны, мы согласны с мыслью, что угасание и смерть – наш «внутренний свободный выбор». Только сделан он не в эпоху готов. Литовский географ Казис Пакштас выпущенной в 1929 г. книге «Политическая география республик Балтии», основываясь на тогдашних демографических тенденциях, прогнозировал, что в 2010 г. в Литве будет жить от 5 (на территории без оккупированного тогда Польшей Вильнюсского края) до 8 миллионов (на территории по договору с Советской Россией от 12 июля 1920 г.) людей. Литовская политическая «элита» культуру смерти выбрала в 1991–1992 гг. Этот выбор до сих пор не только не отозван, но и постоянно возобновляется с каждыми новыми парламентскими и президентскими выборами.

Пора наконец понять, что демографическая трагедия Литвы является не следствием «переходного периода» из одного общественного строя в другой, а следствием ошибочного выбора, свидетельствующего о том, что мы оказались недостойными дарованного нам Богом освобождения от коммунизма. Если этого не поймем, «переходный период» закончится смертью народа. В том, что литовский народ угасает, виновен не советский период его истории, а то, что после окончания этого периода правящие от имени литовского народа ведут его по неугодному Богу пути. То, с каким фанатическим упорством политические «элиты» стран Балтии держатся, вцепившись в трещащий по швам глобальный неолиберальный мировой порядок, свидетельствует о постоянно – с каждыми парламентскими и президентскими выборами – возобновляемой присяге культуре смерти. Гримасы этой культуры смерти мы видим в разрушенных государствах Ираке, Ливии, Сирии и в других международных преступлениях, которые безоговорочно поддержала наша политическая «элита». Каким надо быть духовно слепым, чтобы полагать, что таким поведением можно заслужить благословение Божье! Каким надо быть слепым, чтобы не видеть глубинной связи между потоками людей из разрушенных Ливии и Сирии и потоками людей из пустеющей Литвы!

Неотъемлемой частью постоянно возобновляемой литовской политической «элитой» присяги глобальному неолиберальному миропорядку является политическая русофобия. Представляет Россия реальную угрозу или нет – для одержимого политической русофобией сознания это вопрос второстепенный. Политическая русофобия в Литве появилась не во время Украинского кризиса, не во время российско-грузинской войны и не тогда, когда к власти в России пришел ее нынешний руководитель. Она процветала еще тогда, когда Россия никакой объективной угрозы Литве точно не представляла. Безоговорочная поддержка литовской политической «элитой» несанкционированной ООН агрессии НАТО против Югославии в 1999 г. была обусловлена, помимо всего прочего, еще и тем, что тогда была демонстративно проигнорирована позиция России, т. е. Россия была унижена. Как во время второй (1999–2000), так и во время первой (1994–1996) Чеченской войны литовская политическая «элита» была обеспокоена страданиями чеченского народа не более, чем страданиями народов Ирака, Ливии и Сирии. Однако чеченские войны были удобным поводом для разжигания политической русофобии, в которой политическая «элита» неолиберального Литовского государства сразу после крушения коммунизма увидела действенное средство, с помощью которого можно отвратить внимание беспощадно эксплуатируемого литовского народа от того, что является его настоящим врагом – глобального неолиберального миропорядка и порождаемой им культуры смерти.

Политическая русофобия является гражданской добродетелью неолиберального Литовского государства. Обладание ею является необходимым (но не всегда достаточным) условием для существования в большом публичном пространстве Литвы. Любая серъезная критика пороков неолиберального Литовского государства или Евросоюза подлежит толеранции только в том случае, если критикующий публично заявляет о преданности этой добродетели. В противном случае его записывают в ряды «пятой колонны» или называют «полезным идиотом». Однако именно потому, что политическая русофобия является такой важной составляющей духовного строя неолиберального олигархического Литовского государства, уместно задаться вопросом, не существует ли глубинной духовной связи между демографическим угасанием Литвы и культом политической русофобии, связи, подобной той, которая существует между потоками людей из разрушенных Ливии и Сирии и потоками людей из пустеющей Литвы.

К сожалению, следует признать, что семена благодати, посеянные даровавшим победу над коммунизмом Богом, в Литве упали не на добрую землю. Разъясняя притчу о сеятеле, Иисус говорит: «А посеянное в тернии означает того, кто слышит слово, но забота века сего и обольщение богатства заглушает слово, и оно бывает бесплодно.» (Мф. 13:22) Терние политической русофобии, взлелеянной теми, кто в Литве «прихватизировал» львиную долю национального богатства, созданного трудом всего народа в советский период, сделало бесплодной дарованную Богом победу над коммунизмом, если только плодами не считать обильный урожай сорняков в виде одного из первых мест в мире по количеству самоубийств и смертей от алкоголизма, огромного социального неравенства и эмиграции, достойной общества, находящегося в состоянии войны. Вместо того, чтобы избрать путь любви к ближнему (т. е. социальной справедливости) и выстраивания позитивных отношений с посткоммунистической Россией, неолиберальная политическая «элита» Литвы (значительную часть которой составляли и все еще составляют бывшие коммунисты) жадно принялась за «прихватизацию» (т. е. воровство по это воровство легализирующим законам, принятым этой «элитой») общественного имущества и за расчет суммы, которую освободившаяся от коммунизма Россия якобы должна заплатить в качестве компенсации за нанесенный коммунистической властью «ущерб». Могло ли такое поведение понравиться победу над коммунизмом даровавшему Богу? Ответ суфлирует прогноз Евростата.

03.08.2017